Мы принимаем очередной удар и начинаем жить дальше
Трагедия в Кемерово не оставила никого равнодушным и по масштабу бедствия, и потому, что там погибло много детей. Гибель детей всегда эмоционально очень сильно выбивает. Когда я работала на чрезвычайных ситуациях в МЧС, самые тяжелые выезды были связаны именно с гибелью детей. Какие бы опытные сотрудники там ни работали, я имею в виду не только психологов, но и представителей разных служб, но погибшие дети – эмоционально трудно для всех.
Кроме этого, трагедия произошла в торговом комплексе. Казалось бы, что может быть безопаснее, чем отвести ребенка смотреть мультики, а самому в это время пройтись по магазинам?
Потеря базового чувства безопасности очень остро воспринимается всеми, потому что в нашей пресловутой пирамиде потребностей это лежит именно в основе. Безопасность остро необходима для человека наряду со сном и едой. И когда мы теряем ощущение безопасности, мы очень быстро на этом разрушаемся. Человеку необходимо, закрывая двери собственного дома, не думать каждый раз: «Я могу не вернуться в этот дом, я ухожу в какой-то опасный мир и детей своих туда выпускаю». С этим чувством жить невозможно, поэтому сейчас такие сильные эмоциональные реакции.
Но люди гораздо сильнее и устойчивее, чем это иногда кажется. Человечество существует уже столько веков и столько всего пережило, что, какие бы катастрофы ни происходили, рано или поздно почва под ногами опять ощущается.
Я вспоминаю теракты в московском метро – это случилось на Страстной неделе, и тоже, как и сейчас, тревога тогда всколыхнула людей очень сильно. Горячая линия МЧС в те дни просто рухнула от количества звонков. Шквал звонков связан именно со страхами, с паникой: «Я теперь очень боюсь спускаться в метро и детей туда не пущу. И вообще, как же теперь жить?» Это было месяц-полтора, к исходу двух стало уменьшаться. Первую неделю, я точно помню, количество людей в метро резко уменьшилось, на какой бы станции ты ни зашел, везде было много свободных мест. Но потом все опять стало как прежде.
По-другому быть не может, иначе как бы мы вообще жили? Это не то, что мы к этому привыкаем – мы переживаем очередной удар, который получаем от мира и от жизни, как-то это перерабатываем, принимаем все это, перестраиваем себя, подстраиваем и начинаем жить дальше. Может, становимся чуть более осторожными, чуть более бдительными.
«Давайте что-то делать» – для кого?
То, что происходит сейчас в связи с пожаром в Кемерово, как и все в жизни, имеет две стороны. Конечно, люди оказывают огромную эмоциональную и социальную поддержку попавшим в беду. С другой стороны, любое сверхэмоциональное реагирование имеет эффект заражения, как бывает в толпе – стоит кому-то одному начать кричать или бежать, тут же начинают кричать и бежать все.
Эти первые, очень сильные эмоциональные всплески людей – естественная человеческая реакция на трагедию. Так проявляется человеческое неравнодушие и потребность людей не просто сопереживать и вместе горевать, но и быть деятельными. Это активное переживание может выразиться в призыве: «Давайте что-то делать, чтобы больше такого не было». Поэтому понятно состояние людей, которые выходят на митинги, перечисляют деньги, сильно возмущаются в соцсетях, что-то требуют.
Тем, кто сейчас активно, а иногда и агрессивно, ведет «поддержку» в соцсетях, стоит отступить на шаг назад, посмотреть как бы со стороны на ситуацию и честно себе ответить:
«Я это для кого делаю? Для тех людей и родственников, у которых погибли близкие, или я так пытаюсь справиться с собственным эмоциональным состоянием, с тем, что мне от этого плохо? Для кого это все?»
Люди, потерявшие близких, не сидят в соцсетях и не читают блоги. У них нет сил для этого. Конечно, может, для кого-то это тоже ресурс. Но я часто слышала от людей после таких трагедий: «Какое-то время прошло, мы зашли в соцсети, почитали, а так вообще не открывали, не до того нам было».
Я думаю, что этот накал не всегда про поддержку, а он скорее про отреагирование собственных эмоций. Это нам стало страшно, ужасно, очередной раз ощутили всю свою беззащитность перед реальным миром, что это может случиться с кем угодно и где угодно. И не надо войны, можно просто пойти в кинотеатр в своем городе.
Чем более мощно бушует этот эмоциональный запал, тем быстрее он может закончиться. Человек не может быть долго в возбужденном состоянии, потому что эмоциональные реакции очень сильно истощают людей.
Почему сначала поддерживают, а потом «шарахаются»
Первое время человеку, в чьей жизни произошла трагедия, кажется, что у него не просто почву из-под ног выбили, а как будто он оказался в полном вакууме, он совершенно не понимает, как теперь жить, что делать. В это время для него особенно важно, что вокруг много людей, которые дают мощную эмоциональную поддержку и ощущение, что ты не один, что миру не все равно, что с тобой произошло.
Но проходят дни, недели, и меньше остается людей, кто может себе позволить быть постоянно рядом, потому что есть работа, своя семья, дела. По-другому не может быть, потому что то, что выбило тебя из обыденной жизни и заставило о многом задуматься, рано или поздно становится частью твоей жизни, твоих воспоминаний, переживаний, но оно уже уходит из фокуса твоего внимания. И люди, которых сначала так щедро и мощно поддерживали со всех сторон, вдруг в один момент начинают понимать, что они остались одни.
Моя специализация – кризисное консультирование, поэтому ко мне обращаются люди, переживающие горе, трагедию, и я много раз слышала эти истории: «Вы знаете, остаешься один, действительно, как в вакууме. Да, первое время тебе сочувствуют, тебя поддерживают, тебе соболезнуют, а потом раз – и ты один. Да мало того, ты вообще начинаешь чувствовать себя прокаженным, от тебя все шарахаются. И коллеги перестают к тебе на работе подходить, как раньше подходили просто поболтать, чаю попить, и родственники реже приезжают, и соседи». Дальше они делают вывод, что, пока хорошо, все рядом и все помогают, а если что случится, сначала помогут, а потом как будто боятся твоим горем заразиться и начинают от тебя шарахаться. Но это же совсем не так на самом деле.
Это уменьшение внимания, помощи и поддержки имеет свое совершенно понятное объяснение: «Это не потому, что мы от тебя шарахаемся, а потому, что у нас тоже своя собственная жизнь – с нашими горестями, радостями, сложностями и проблемами, и она требует присутствия в ней».
Если человек кричит «Все гады, ненавижу», он хочет услышать совсем другое
Некоторым людям, пережившим подобные трагедии, особенно мужчинам, помогает справиться со своим состоянием агрессия и поиски виновных. Они как бойцы, как воины идут сражаться с этой жизнью, потому что она нанесла им удар запредельной силы и несправедливости. И они приняли этот удар как объявление войны и пошли воевать.
Пока они бьются, пока они сражаются, это их держит. Но любые войны рано или поздно заканчиваются. И надо понимать, что да, виновные будут найдены, наказаны, война закончится и дальше человек с чем остается? Прежде всего ему нужна любовь и поддержка, а не раскачивание опять в ненависть, в войну.
Помню, как на одной чрезвычайной ситуации один человек сказал очень важное: «Надо стараться понять масштаб катастрофы, что это охватило не весь мир, а где-то по-прежнему мирно и спокойно, и, значит, тебе смогут помочь и у тебя со временем тоже опять все будет нормально. И очень важно видеть свет в конце тоннеля». Это как раз про то, что, когда люди заливаются ненавистью, они этот, и так слабый, свет гасят, и возникает ощущение, что вокруг только мрак и хаос. Но злом добра не сотворишь.
Сама я очень долго была за «добро с кулаками». Если что-то происходило, я мысленно хватала автомат и была готова сражаться за все хорошее против всего плохого. Но десять лет работы в МЧС меня сильно изменили. Я поняла, что людям не нужна ненависть ни в каком виде, им необходима любовь.
Даже когда в чрезвычайной ситуации человек кричит тебе в лицо: «Все гады! Всех ненавижу!» – он точно не хочет, чтобы ты с ним согласился. Он хочет услышать совершенно другое. В этот момент в человеке кричит не злоба, а отчаянье и бессилье, для человека очень страшно, когда он бессилен что-то изменить.
Много раз я точно понимала, что человек нуждается не в подтверждении своих слов, что все вокруг гады, а чтобы ты его обнял, хотя бы мысленно, и сказал: «Сейчас тебе безумно тяжело, невозможно плохо. Но ты помни одно – так будет не всегда! Когда-то будет и плохое, но точно будет хорошее! Мы, люди, очень сильные. И способны подняться из такого пепла, что даже думать об этом страшно».
Можно сказать это другими словами, но людям необходим именно такой посыл. Очень важно, чтобы человеку в беде кто-то сказал, что он может это пережить. Потому что в тот момент кажется, что жизнь разрушена полностью.
Это не про то, что «все будет хорошо», нет. Но все будет! Только будет по-другому – будет и хорошее.
Источник: www.pravmir.ru
Человек, имеющий оружие, вооружен не более, чем музыкант, имеющий пианино.
Нет никакого смысла владеть оружием, если вы неумело обращаетесь с ним
Полковник Джефф Купер
Опасных ситуаций в современном мире возникает немало: уличные стычки, нападения грабителей, гражданские беспорядки… Для обеспечения безопасной жизни необходимы специальные умения и навыки. А чтобы их применить своевременно, нужно быть информированным, внимательным, а главное — уверенным в себе.
Но слепая самоуверенность из разряда «я уверен в себе, а значит, со мной ничего не случится» может привести к беспечности, что обернется не лучшими последствиями.
Разобраться в этом тебе поможет известная в кругах самооборонщиков схема под названием «Коды безопасности». Автор этой прикладной системы — полковник Джефф Купер, стоявший у истоков практической стрельбы в Америке. Он применял схему кодов безопасности при подготовке солдат к военным действиям. Также эту схему используют и регулярно разбирают на своих семинарах такие специалисты в области самообороны, как англичанин Ли Моррисон, американец Келли МакКан, наш соотечественник Максим Степанов.
Чем система кодов безопасности будет полезна тебе? Конечно, с ее помощью ты не станешь сильнее бить и лучше уклоняться от ударов. Но она даст тебе очень важное понимание структуры конфликтной ситуации.
Тебя бьют? Значит, ты допустил ошибку, проигнорировав предыдущие коды безопасности. Как избежать нападения? В какой момент принимать решение о своих действиях? Когда начинать драку и что делать после? Твой здравый смысл даст ответы на эти вопросы, а схема поможет упорядочить мысли.
1. Белый код
Ты думаешь, что находишься в безопасности (например, спишь дома, за дверью с кучей засовов). Твоя квартира на сигнализации. Поскольку ты абсолютно расслаблен, ты наиболее уязвим именно в этот момент — ты не готов реагировать на опасность. Если ты доверился судьбе и беспечно идешь по темной улице в капюшоне и с плеером, набирая sms на смартфоне, — ты в белом коде.
2. Желтый код
Ты внимательно и сосредоточенно осматриваешь пространство вокруг, будь то улица, парковка, вход в подъезд. Ты не «на взводе», но готов распознать потенциальную опасность.
3. Рыжий код
Ты увидел угрозу, успел оценить ее и оперативно ищешь способы обеспечения своей безопасности. У тебя еще есть время принять верное решение — убежать, закрыть замки дверей в машине, достать оружие и так далее.
4. Красный код
Происходит нападение. Опасность максимальная. Ты вынужден защищать свою жизнь и должен использовать для этого все возможности. Это фаза активного действия.
Теперь давай рассмотрим ситуацию из жизни и разберем, где какой код применим.
Итак, ты вышел из квартиры и закрыл за собой дверь (на все замки). Ты в состоянии желтого кода. Да, именно желтого, не белого. Ты должен быть внимателен и насторожен. Это вовсе не означает, что ты теперь параноик, который только и ищет, где спрятался агент ЦРУ или очередной грабитель. Просто ты «включен».
Ты бодрым шагом идешь на парковку, где стоит твой «мустанг» и замечаешь, что возле твоей тачки трутся несколько молодых людей. Предположим, ты заметил их, а они заметили тебя, но расстояние между вами пока еще приличное. Это рыжий код. Если ты разглядел в одном из них знакомого — ты снова в желтом коде. А если нет — у тебя есть несколько секунд на принятие верного решения.
Предположим, ты неверно оценил или вообще проигнорировал угрозу и пошел прогонять шпану от своего авто. Ты приблизился к компании, завязался разговор… Как только ты определил по косвенным признакам, что ситуация развивается критически (тебе жестко ответили на вопрос, кто-то встал у тебя за спиной, в руке у одного из парней блеснул нож), — ты распознал красный код и должен незамедлительно действовать. Если ты не распознал ситуацию вовремя и дождался атаки одного из хулиганов — ты тем самым урезал свои шансы на выживание в десятки раз и «нырнул» в красную зону. Что тут сказать — бейся за жизнь с полной отдачей и максимальной результативностью.
Мы уже рассказывали тебе, что делать при стычке с несколькими противниками. Сейчас напомним: бей.
Ты до сих пор не понял, зачем тебе эти коды? Пойми главное — они иллюстрируют твое состояние и показывают, на какой стадии развития событий ты имеешь реальные шансы избежать опасности, где нужно принимать решение, а где, не задумываясь, действовать. Большинства опасностей можно избежать, находясь во «включенном состоянии» желтого кода. Увидел потенциальную опасность — принимай решение о своих дальнейших действиях тут же, не жди, пока угроза станет актуальной, ведь ты в рыжем коде. Дождался критической стадии физического противостояния — действуй. Это красный код. Драка прекратилась, ты в безопасности — не расслабляйся. Ты в желтом коде — осмотри свои боевые раны, позвони друзьям, позвони в полицию, скорую, если надо. Ну, маме можешь позвонить…
Поразмышляй на досуге про эту модель — она может сделать твою жизнь безопаснее и дать тебе основания для уверенности в себе.
Источник: mhealth.ru
Days Gone Теперь ты в безопасности миссия — прохождение игры
В серии миссий Days Gone Теперь ты в безопасностирассказывается история Лизы, одного из героев Days Gone. Эти миссии переплетаются с основной сюжетной линией и являются ее частью, а не просто побочным элементом. В следующей главе описаны все миссии, посвященные Лизе.
Руководство по Days Gone охватывает все секреты, которые скрыты в новом производстве команды Bend Studio. В нашем руководстве вы найдете практические советы, информацию и советы и секреты, которые помогут вам освоить правила игры.
Здесь небезопасно
Вы начнете выполнять это задание вскоре после завершения последней миссии Готовься к поезде: обкурился до одури. Эта миссия происходит в северной части карты в регионе Белкнап.
Пройдите через мост (или через реку рядом с ним) в город, где начинается кат-сцена. После этого готовьтесь к бою. Вы должны пройти через весь город и уничтожить всех Потрошителей на своем пути, чтобы продолжить нить сюжета.
Дом, где прячется Лиза
Как только вся территория будет очищена, идите за синий дом. Там вы найдете сбитую лестницу: разместите ее у стены и войдите в здание через верхний этаж.
Черный медведь это мини-босс, в следующем регионе Затерянного озера вы встретите его даже на дорогах
Когда вы покинете здание, Потрошители будут заменены Странниками. Проберись к мотоциклу. Рядом вы встретите чуть более могущественного врага — черного медведя. Не используйте слишком много ваших патронов и не ищите запасные боеприпасы, прежде чем подойти к транспортному средству.
Вы можете победить медведя очень простым способом: заберитесь на любой бетонный барьер и перепрыгните через него, когда медведь приближается, стреляя все это время. Если у вас мало боеприпасов, обязательно цельтесь ему в башню.
- Отведите Лизу в лагерь Такера. По пути вы встретите засаду в туннеле (несколько фрикеров).
- После этой миссии вы откроете следующий квест Я помню: это за мной и налаживая контакты и еще одна миссия в Он — мой брат: Это винтовка, а не пистолет.
Они не позволят мне уйти
Вы разблокируете миссию после завершения охотничьего квеста Коупленда ( Он мой брат: Это винтовка, а не ружье — у нас мало мяса ). Вы приходите сюда только на мгновение, чтобы поговорить с Лизой.
Покинув лагерь, Бузер свяжется с вами, но пока он не предлагает вам новый квест, но Такер свяжется с вами для выполнения следующего задания: Остальные наши наркотики (Охотник за головами).
Я что-то тебе принес
Отправляйся в магазин у входа в пещеры Белкнап, где ты найдешь интересную скалу.
Эта миссия начнется после того, как вы выполнили задание для Такера: Остальные наши наркотики (Охотник за головами), после разговора по радио с Бузером. Подойдите к магматическим камням в Белкнапе. Там вы найдете пустой сувенирный магазин — возьмите камень с полки и отнесите его Лизе в лагерь Такера.
Что они сделали
Когда вы закончите миссию дай мне пару дней (Он — мой брат), Такер свяжется с вами ради другого квеста.
Вход в лабиринт
Вернитесь в магазин, где вы взяли камень для Лизы. Теперь вы должны пройти через длинный коридор, полный Потрошителей, чтобы добраться до Лизы, пойманной в ловушку в конце лабиринта.
Обязательно заправьте свой мотоцикл перед тем, как отправиться в лабиринт — вам понадобится полный бак, чтобы вернуться в лагерь. Приготовьтесь к этой миссии: возьмите свое любимое оружие и большой запас боеприпасов и лекарств — это потенциальная проверка ваших навыков. Однако сама миссия не очень сложная.
Лиза в конце дороги, на деревянной башне
Освободив Лизу, вернитесь через ярлык к своему мотоциклу, где вы все равно встретите Рипперов на пути и, наконец, двух врагов возле вашего мотоцикла. Затем отправляйтесь в лагерь в первом регионе, где вас ждет Рикки.
Некуда идти
После проникновения в лазарет в Не собираюсь никого убивать (он Мой брат), вернись с Рикки в Бузер и отвези его в лазарет. Отсюда вы снова переходите к миссии в Он мой брат — мы сделали все.
В поисках Лизы
Когда вы закончите пролог в лагере Майка в Затерянном озере, Мы сделали все (он мой брат) , вы получите информацию, что Лиза снова пропала. Тропа ведет к городу на западе, где расположена зона размножения фриков.
Вы должны пойти в белое здание. Вы можете попасть внутрь через гараж, оттолкнув машину. Внутри вы найдете не Лизу, а только письмо в детской комнате.
Источник: www.DoctorRouter.ru
Неужели кроме коронавируса нет других болезней? А как же грипп, туберкулёз или СПИД? От этих напастей умирает куда больше людей. Но почему-то всеобщей паники нет. Никто не закрывает человечество дома на карантин. В чем причина? И какая страшная беда ждёт нас после коронавируса? Об этом в большом интервью kp.ru рассказал известный доктор, главврач 71 городской клинической больницы Александр Мясников.
ЧЕМ ПОХОЖИ БОЛЬНЫЕ В РЕАНИМАЦИИ?
— Александр Леонидович, как выглядят те люди, что лежат в реанимации. Говорят, что практически все с ожирением, с диабетом. Вот конкретно у кого дела совсем плохи. Что у них общего?
— Они очень похожи. Это люди с выраженной избыточной массой тела. У них набор хронических болезней, как у любого человека с ожирением: гипертония, диабет. Это все входит в рамку избыточной массы тела. Это люди в возрасте 65+. Я не могу сказать, что мужчин у нас больше, чем женщин. Но у нас и статистика маленькая. Есть превалирование национальности. Мы видим, что азиаты, кавказцы болеют тяжелее.
— А как можно выбраться из этой группы риска? Похудеть надо?
— Выбираться надо было год назад. Сейчас уже никак. Любые кардинальные изменения в питании, в изменении веса, в иммунитете требуют многомесячных усилий. Сейчас ничего не сделать.
— Сколько болеют от других вирусов в России? Туберкулёз, ротавирус и прочее.
— Я не знаю. По опыту, я не очень доверяю нашей статистике. Я могу говорить о мировых значениях. Если мы будем сравнивать с теми 284 тысячами смертей на сегодня, это меркнет перед 650 тысячами смертей от гриппа, почти миллионом от СПИДа, 1,5 миллиона от туберкулеза, почти миллион от гепатитов В и С, 250 тысяч от эрозии шейки матки… От этих болезней есть прививки. Даже пневмококковая пневмония уносит 2,5 миллиона человек в год. Только в России от не ковидной пневмонии умирает 25 тысяч человек. Для пожилого человека, который заболевает любой пневмонией достаточно тяжелой, чтобы лечиться в больнице, смертность 25%. И в последующие месяцы на период выздоровления – еще 7% смертность. Итого: 32 % смертность от обычной пневмонии у пожилых, которые лечатся в госпиталях. Если сравнивать эти цифры, то ковид пока не дотягивает. Даже учитывая возможные мультипликации, все равно даже увеличение в два-три раза – это только приблизит к смертности от СПИДа. Но до туберкулеза будет еще далеко.
ПОЧЕМУ ИЗ-ЗА ДРУГИХ ВИРУСОВ НЕТ КАРАНТИНА?
— Тогда почему введен статус пандемии из-за коронавируса? Раз туберкулёз забирает больше жизней.
— Я не знаю, что вам сказать. Наверное, из-за того, что те болезни привычные, мы уже с ними как-то смирились. Вы вспомните СПИД. Когда энное количество лет назад он появился, по миру заболело 65 миллионов человек, 35 миллионов смертей. В год сейчас заражается полтора миллиона. И 800 тысяч умирает. Недавно это был миллион. Со СПИДом сейчас ситуация ухудшится. Из-за недостатка лекарств, ведь люди на черном рынке покупают и надеются лечить этими лекарствами ковид, из-за закрытия клиник иммунодефицита из-под ковид. Мы видим увеличение смертности вообще от всех причин по миру. Значительно в Америке. У них больше чем в два раза количество смертей за месяц по сравнению с прошлым годом. Не ковидных.
Думаю, что это (общая изоляция, — ред.) была реакция на неизвестную угрозу Медики и правительства в мире не знали, чего ждать, насколько инфекция опасна, насколько быстро она будет распространяться. И совершили ошибку — сначала не восприняли всерьез. Это в Ухане сразу ввели карантин. И то, 5 миллионов людей к началу карантина успели уехать справлять Новый год. Потом, когда в Китае было 50 миллионов человек под карантином, мы говорили: «Права человека», «Это не поможет», «Как так можно?!», — пока у самих не запылало.
В той же Америке пропустили начало, потому что Агентство по контролю за лекарствами не разрешило широкое тестирование. Они не знали, что у них это полыхает. В Италии, когда там считали, что всего трое заболевших, у них в один день поступило 36 реанимационных больных. Везде среагировали поздно. У нас, кстати, среагировали нормально. Вовремя. У нас был этот временной промежуток.
Мы ничего не знали ничего об этом вирусе. Я говорил раньше, что инфекция не столь опасна, как могла бы быть. Это не птичий грипп со смертностью 35%, который не остановить, потому что птицы летают через границы. Но это учения перед большой пандемией — мы должны отработать действия. Эта пандемия показала, что в мире к ней не готовы.
— Почему?
— Были учебники, как действовать, были алгоритмы действий. Все было. Но ничего не сработало. Это не у нас не сработало, где мы могли бы свалить на наше разгильдяйство, а не сработало ни в Америке, где медицина отрегулирована, как устав морской пехоты, ни в Европе. Почему – до сих пор не ясно. Будут сделаны выводы. Мы не можем жить вечно в самоизоляции.
КОРОНАВИРУС РАНЬШЕ МОГЛИ ПРОСТО НЕ ЗАМЕЧАТЬ
— Может быть, в это время года в больницах был постоянно наплыв больных с гриппом, а мы просто на это внимания не обращали?
— Мы вступаем в область предположений. На самом деле, коронавирус от летучих мышей только в 21 веке приходит третий раз. В 2002 году, в 2012 и в 2019 году. Он и раньше выходил. Что было в 1994 году? Кто у нас тогда занимался этим? И что у нас была за смертность?
Ну заболело три миллиона человек гриппом. Но что такое три миллиона человек для гриппа? Это ничего. Ежегодно заболевает столько. В некоторые года больше. Что такое по миру триста тысяч смертей? Могли бы не замечать этого раньше. Но если СМИ не раздули, а вирусологи не зацепились, может быть, и не заметили бы. А где вирусологи были двадцать лет назад?
— Эта пандемия – такая пиар-акция?
— Я не могу сказать, что это пиар-акция. Потому что от пандемии реально умирают люди. Причем самые обездоленные – пожилые и больные. Но насколько она новая, насколько отношение к ней правильное? Я считаю это учениями перед грядущими серьезными пандемиями.
— Есть предположения, когда новая эпидемия может случиться?
— Я ведь говорю не свои мысли. Я говорю то, что говорят эпидемиологи и вирусологи. А они говорят, серьезный грипп с высокой смертностью – это две мутации. Первая мутация, когда от свиньи или птицы попадет к человеку. И вторая мутация, когда он будет передаваться от человека к человеку. То, что мы видим с коронавирусом. Это будет инфекция, которая потенциально может быть более серьезной.
Все пишут: несомненно, что она будет. А по срокам – вопрос. Потому что уже птичий грипп с серьезной смертностью пошел недалеко от нас, но мы о нем не знали. А СМИ это даже не заметили. А вирусологи это все отслеживают. В ноябре 2019 в университете Джона Хопкинса был семинар, где разбирали будущую эпидемию. И моделировали, что эпидемия возникнет в Бразилии, это будет свиной грипп. Самолетами разнесет его. И поразит две трети человечества. Вакцины нет, лекарства нет. Потеря – 65 миллионов жизней и 700 миллиардов долларов. Такой учебный сценарий разыгрывался в ноябре.
Это говорит о том, что мы ждем. Потому сейчас профессоры-американцы и возмущаются: мы все говорили, наблюдали, у нас рекомендации написаны. А беда приходит, и что? У нас нет масок — как так, говорят, мы самая богатая нация в мире, а у нас нет элементарных средств защиты.
— А как вы думаете, теперь уроки-то вынесут, чтоб к большой войне подготовиться?
— А у нас нет другого выхода. Теперь уже. Я очень надеюсь. Вы же понимаете, что по смертям в общем у нас минимально по сравнению с другим миром. Но мы все приложили определенные усилия, и были жертвы. Все пережили самоизоляцию и связанные с этой самоизоляцией решения – и экономические, и психологические, и напряжение с общей медициной, потому что она занята борьбой с коронавирусом. Мы все вложили свою лепту и нам всем было непросто. Поэтому сейчас, чтобы это все ушло в никуда – это просто неправильно.
ПЕРЧАТКИ ОТ КОРОНЫ БЕССМЫСЛЕННЫ
— Александр Леонидович, а как наша жизнь теперь поменяется? Мы так и будем в масках, в перчатках ходить?
— Сразу ремарку про перчатки. Более бессмысленного действия я не вижу. Перчатки имеет смысл надевать только в одном случае – если ты их непрерывно меняешь. Потрогал – поменял. Поздоровался – поменял. До чего-то дотронулся – поменял. Потому что руки вы моете, тогда перчатки точно так же надо мыть… Какая разница, вы получаете все вирусы и бактерии, не только коронавирус, с руки или с перчатки. Если вы надели перчатки и три часа в них ходите, вы приносите себе только вред. Либо менять, либо не валять дурака и просто мыть руки.
А маски могут немножко снизить риски передачи инфекции от больного к здоровому. Болезнь передается в бессимптомный период. Ты не знаешь, больной ты или нет, поэтому изволь носить маску на случай, если ты больной, и снизить риски заражения по окружающим. Но это тоже достаточно все наивно.
Мы должны привыкнуть не жаться друг к другу. Коронавирус никуда не уйдет. Думали, что исчезнет, когда не знали, что он передается в бессимптомный период. Мы блокировали людей с симптомами, а они к тому времени уже перезаражали энное количество человек вокруг. Теперь он остается с нами, но мы получаем еще один вирус, один из сотен и миллионов тех, которые нам вызывает ОРЗ каждый год. Либо сейчас будет вторая волна меньше другой, и потом по нисходящей будут волны идти каждый год. И будет перекрестный иммунитет.
— А что, мы так и будем тоже уходить в самоизоляцию, когда придет сезонное обострение этого вируса, или нет?
— К этому я и веду. Придет сезонное обострение вируса. А чтобы мы могли вводить вакцину миллионам людей, необходимо провести очень масштабные клинические испытания. Мы должны быть уверены, что вакцина безопасна и из-за нее не будет осложнений больше, чем от коронавируса. На это требуются многолетние испытания, даже если их будут проводить врачи всего мира по максимуму. И у нас, в России, и в других странах вышли на разработку вакцины и начали тестирование. Но самое простое – создать вакцину. А сделать такую, которая безвредна — это долгий и серьезный процесс тестирования, который сократить мы никак не можем. Надо быть готовым к следующим вспышкам. Ведь проблема в том, что любая инфекция реально может лечиться только карантином. Нет другого. И если у вас есть вирус, от которого нет лекарства и нет вакцины, что вы можете сделать? Но это надо быть китайцами: остановить транспорт, остановить продукты, заблокировать людей в домах, пустить комендантский час. Вот они и обошлись малой кровью.
А в Европе-то пока самолеты остановили, пока одно ограничение, пока другое… На будущее — надо понимать сразу масштабы беды и, если что, вводить жесткий карантин. Короткий, но жесткий. То есть, тут надо разработать алгоритм действий. При такой вспышке – делаем так, при иной – вот так. Это должно быть отработано четко. Должны быть сигнальщики, которые говорят – ага, вспыхнуло где-то там, значит, нам ждать тогда-то. И бить на опережение.
ОГРАНИЧЕНИЯ ПРОДЛЯТСЯ ДО СЕНТЯБРЯ?
— Когда полностью снимут ограничения, и мы вернемся к нормальной жизни, если по столице мерить?
— Это не ко мне. Если бы вы спросили: «Не пора ли карантин снимать?». Или, если бы это был полный карантин и при этом видно, что проценты снижаются, тем не менее, прирост есть. Я бы сказал – давайте еще потерпим недельку-другую с тем, чтобы окончательно понять, что мы не будем больше заражаться. Но если у нас в Москве до вчерашнего дня, 3 миллиона людей работало – врачи, пожарные, работники непрерывного производства, служивые. Теперь открылись предприятия и еще почти миллион ездит. То есть, в Москве для очень значительной части продолжается карантин и самоизоляция, но при этом миллионы ходят по городу. Это все очень размыто, но, вроде бы, работает потихонечку. Но мы можем говорить и хотеть сколько угодно, а решает вирус. Вот сейчас дали послабление, открыли людям работу, но, если сейчас через неделю начнется резкий прирост, понятно, что все придется отбивать обратно.
— Это все так может и до сентября, и вообще до нового года протянуться… Пока вакцину не изобретут.
— Есть и такие предсказания. Не наши, правда. Это иностранцы рассматривают возможности… Но снятие карантина — это не просто медицинское дело. Это учет всех социально-экономических, психических факторов. Это очень серьезная мера, которую должны принимать уже руководства городов, регионов, стран, потому что медики могут только говорить – вот у нас взлет, у нас плато, у нас падение – и давать рекомендации. А дело тех, кто принимает решение, посчитать экономику, последствия для здоровья населения от самого карантина – болезни-то разные бывают. Угрозы от инфекции, угрозы от других заболеваний, которые могут быть, тут надо все взвешивать.
Я бы не хотел быть на месте того, кто принимает такое сложное решение. Потому что это решение не может удовлетворить всех. Допустим, снимаем, и наступает пик заболевания. У кого-то умирают родственники, которые могли бы не умереть, что вы им будете говорить? Или, допустим, мы продляем карантин. И народ будет сходить с ума в квартирах и говорить – все плохо… Понимаете, нет единого решения, которое устроит всех. Если меня спросят, я не знаю, как поступить. Я вижу плюсы и минусы и того, и другого. И сегодня для меня эта чаша одинаковая. Слава богу, не я решаю.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Важное из обращения Путина: нерабочие дни с 12 мая отменены; пособия на детей – 10 тысяч рублей и личная проверка зарплаты врачей
Президент России Владимир Путин на совещании по эпидемиологической ситуации в стране объявил об окончании периода нерабочих дней для всей страны. Но перед этим президент подвел итог шестинедельных «каникул» (подробности)
Михаил Мурашко: появились лекарства от коронавируса, которые реально меняют картину заболевания
Министр здравоохранения России на правительственном часе в Госдуме сообщил последние новости о борьбе с инфекцией (подробности)
В ТЕМУ
Как не нарваться на штраф из-за «масочного режима»: Обязательно ли надевать перчатки? И что делать, когда не можешь показать пропуск
На главные вопросы карантина для «КП» ответил адвокат Леонид Ольшанский (подробности)
Как спасают пациентов с коронавирусом: фоторепортаж из «красной зоны»
Врачи более месяца не видят близких и борются за каждую жизнь (подробности)
СЛУШАЙТЕ ТАКЖЕ
Источник: www.kp.ru